Саратовские новости
культура

«Мы оживляем мертвецов...»

28 ноября 2001г.

В устах актера, рискнувшего сыграть роль Воланда, эта фраза почти лишена эпатажа

На вопрос об актерских приметах, веры служителей сцены в те или иные слова, жесты, амулеты народный артист России преподаватель актерского мастерства на театральном факультете консерватории Александр Галко с совершенно воландовской загадочностью усмехнулся: «Вообще-то я человек недоверчивый». Однако предложенная тема ему оказалась близка.

- Наша профессия сродни шаманству, - сказал Александр Григорьевич. - Наверное, не случайно в старые времена актеров хоронили за церковной оградой как посягнувших на некие законы мироздания. Если вдуматься, мы ведь оживляем мертвецов. Текст пьесы, даже самой прекрасной, мертв, пока актер не вдохнул в нее жизнь, не зажег ее своим вдохновением. Глубоко в душе все актеры суеверны, ведь в нашем ремесле так мало предсказуемого. И то, как сложится роль, зависит от целой серии неожиданностей и мнимых случайностей: как ты выпил воды? Как поговорил со своими домашними перед спектаклем? Какая была погода, пока ты шел в театр? В актерской профессии много зыбкого и необъяснимого... Если же тебе выпадают роли уровня Воланда, то странно не ждать каких-то особых душевных прозрений. Мы долго кружили около друг друга - я и мой герой, он заставлял меня душевно ломаться, что-то терять, что-то приобретать. Но, знаете, что интересно - играя Дьявола, я постоянно думал о Боге.

Есть пьесы и романы, которые традиционно считаются для театра, для киноэкранизации не просто несчастливыми, а почти роковыми. В их числе «Макбет» и «Мастер и Маргарита». Но ни для Саратовского театра драмы, ни для меня, как исполнителя роли Дьявола, постановка булгаковского шедевра не стала фатальной. Больше того - спектакль пользовался огромным успехом, лично же меня мой персонаж наделил чертами, которые обычно не свойственны людям. Это удивительные, захватывающие дух качества - абсолютный покой и всезнание. Со мною действительно что-то происходило, когда, облачившись в одежду Воланда, я выходил на сцену. Между прочим, у меня имелся свой воландовский амулет.

На пляже в Сочи я нашел замечательный камушек - черный, угольчатый, со сквозной дыркой посередине - в народе такие зовут «куриный бог». Я надел этот камушек на обыкновенный, простой шнур, и он стал частью облика Воланда, его костюма. В образе Воланда я ни разу не вышел на сцену без «сочинского найденыша». Более того: я постоянно носил его с собой, боясь забыть в театре, потому что по запарке такую бесполезную вроде бы вещицу кто-нибудь мог и выкинуть, а Бог - пусть и куриный - из вечера в вечер помогал мне осиливать взаимодействие с Дьяволом.

Кстати, другие известные и любимые зрителями наши актеры и режиссеры тоже имеют свои амулеты и внимательно присматриваются к приметам.
Главный же режиссер АТХ Иван Верховых рассказал, что лично сам он склонен доверять двум классическим театральным приметам: в храме искусства нельзя свистеть и грызть семечки - оба эти действия чреваты отсутствием зрителей и - соответственно - денег. «Кроме того, я, пожалуй, доверяю магии чисел, - признался Иван Верховых. - Я обратил внимание, что нечетные года традиционно тяжелы для нашего театра, четные же полегче, случается, что на них выпадают и большие профессиональные успехи».
Тюзовский актер Григорий Цинман поведал о нескольких классических театральных приметах. Найти на сцене гвоздь - к большой, гвоздевой, заглавной роли. При этом, чем больше гвоздь - тем ярче и крупнее роль. Но чтобы сценическая судьба сложилась удачно, гвоздь непременно должен быть прямой, а гнутые гвозди лучше вообще не поднимать - от греха подальше.

Еще одно суеверие связано с реквизитом. Тюзовцы стараются не изменять вещам, на которых присутствует энергетика успеха. Списанные, изгнанные из театра вещи могут, по мнению актеров, отомстить за себя, унести с собой кусочек Фортуны.

Ну и, наконец, главная театральная примета - это незыблемая, святая необходимость, если текст роли упал - сесть на него. «Однажды в метро я случайно обронил текст своей роли на пол и на глазах изумленной публики немедленно сел на него, - со свойственной ему блистательной непосредственностью признался народный артист России Лев Горелик. - В приметы я верю - как же без этого? Помню, еду выступать, и если черная кошка перебежит дорогу или женщина с пустым ведром путь пересечет, то шофер по моей просьбе непременно задний ход давал. Лучше крюк сделать, чем рисковать, - приметы-то «матерые», проверенные. По молодости я за кулисами перед выходом на сцену всегда цепочку в руках перебирал. С годами необходимость в этом отпала».

Не исключено, что кому-то рассуждения и признания служителей сцены о приметах и прочих чудесах покажутся по-детски наивными, сказочными. Но ведь что такое театр, если не самое настоящее чудо?

"Саратовская панорама"

Обсудить

Комментарии:

 

Загружается, подождите...